МАМРУКОВ АЛЕКСАНДР ПРОКОПЬЕВИЧ

Зав. лабораторией ионосферных исследований, к.ф.-м.н. Участвовал в войне против империалистической Японии в составе 36-й армии Забайкальского фронта, которым командовал маршал Советского Союза Р.Я. Малиновский. Закончил войну в г. Цицикаре. Выехал из Китая в октябре 1945 г.
Награжден медалями «За боевые заслуги», «За победу над Японией».

ВОСПОМИНАНИЕ
МАМРУКОВА АЛЕКСАНДРА ПРОКОПЬЕВИЧА

Я был призван в армию в июне 1944 года. Мы, вчерашние десятиклассники, оказались в одном солдатском строю с нашими отцами и даже дедами. После короткой общевойсковой подготовки под г. Иркутском нас, небольшую группу якутян, направили на Забайкальский фронт в части 94 стрелковой дивизии, которая входила в состав 36 армии Забайкальского фронта и занимала рубежи у границы с Северо-Восточным Китаем в районе пограничной железнодорожной станции с символическим названием Отпор. Я стал связистом-телефонистом во взводе связи стрелкового батальона.
В течение всех лет Великой Отечественной войны с фашистской Германией лучшая военная сила милитаристической Японии была готова здесь на Востоке ударить в спину нашей Родине. Эта миллионная Квантунская армия все три года ждала удобного момента для нападения. Поэтому, несмотря на трудности на фронтах против немецких фашистов, здесь на восточных рубежах в полевых условиях и в полной боевой готовности, непрерывно укрепляясь, стояли многочисленные войска Красной Армии.
Будучи на границе, мы ещё до войны с Японией видели японцев. В семи километрах по ту сторону от границы был занятый японцами г. Манчжурия. В ста километрах — г. Хайлар, японцы здесь хозяйничали давно. С середины 30-х годов руками сотен тысяч китайских граждан они построили широкую сеть подземных железобетонных укреплений с артиллерией и пулеметами. Мы жили в землянках и траншеях, и строили свои укрепления. Здесь на границе я пробыл год и здесь встретил праздник Победы над фашистской Германией.
Вскоре после майского праздника Победы настало наше время. Выполняя свои союзнические обязательства и в интересах безопасности советского народа, наше правительство 8 августа 1945 года заявило, что в соответствии с решениями Потсдамской конференции, СССР с 9 августа находится в состоянии войны с Японией. Задолго до этого дня, примерно в начале июля, наша дивизия была поднята по тревоге. Маршем, скрытно, захватив с собой весь солдатский скарб, мы двинулись на восток на несколько сот километров. Это, как стало ясно нам рядовым солдатам позже, был выход на исходный рубеж для удара по Хайларскому укрепрайону со стороны, на которую укрепрайон не был рассчитан и откуда нас японцы не ждали. Шли по выжженной солнцем совершенно безводной степи в полной боевой выкладке. Нас перевели на фронтовой паек и мы еще не знали, но чувствовали, что что-то должно быть. После нескольких дней отдыха в 70 км от границы в районе местечка Уурухайтуй в полдень 8 августа нас вновь подняли по тревоге. Дивизия за ночь броском в сторону границы преодолела эти 70 км. и ранним утром, еще до рассвета, 9 августа после коротких партийных и комсомольских собраний, на которых была поставлена боевая задача — форсировать пограничную реку Аргунь, начались боевые действия против Хайларского укрепрайона японцев. На той стороне реки, после непродолжительного пешего наступления, подошедшие автомобильные подразделения и танки к полудню того же дня подбросили нас к Хайлару, и части нашей дивизии с ходу вступили в бой. Я в составе небольшой ударной группы оказался в центре укрепрайона в г. Хайларе.
С утра укрепрайон бомбила наша авиация. Кругом шли ожесточенные бои. Полки нашей дивизии штурмовали позиции японского гарнизона. Непрерывно стреляла артиллерия. После каждого залпа «катюш» становились обнаженными от маскировавшего высотой в человеческий рост ковыля купола Дотов на окружающих город в виде подковы сопках. Город был взят, но укрепрайон яростно сопротивлялся. В ближайшие дни бои не затихали, однако приняли другой характер — не штурмы пехоты, а методическая борьба с помощью танков, артиллерии и саперов с Дотами, которые были способны автономно существовать длительное время.
Есть много военных специальностей, и на войне каждый делает свое дело, тяжелую и опасную работу. Моя задача в хайларских боях заключалась в обеспечении полевой телефонной связью воюющие, наступающие стрелковые соты с командиром батальона. Это проводная связь на расстоянии всего-то в десятки-сотни метров, связь на самой передовой. Если говорят, что связь в армии — это нервы армии, то о звене армейской связи комбат-рота, по-видимому, можно сказать, что это наиболее разветвленные нервные окончания в огромном армейском организме, которые управляют и передают тончайшие нюансы боевой обстановки на самой передовой линии войны. Если отвлечься от эмоций, можно сказать, что для нас связистов батальонного звена в дни хайларских боев это была работа, когда не было четкой линии фронта, когда дивизия проникла во все норы японского укрепрайона, и делать связь нам приходилось чаще всего в одиночку.
Для нас это было первое боевое испытание. Дивизия за бои в Хайларе стала орденоносной. Особо отличившиеся офицеры и солдаты получили боевые награды. Весь личный состав дивизии был удостоен благодарности Верховного главнокомандующего И.В. Сталина.
Во второй половине августа в Хайларе нас сменило другое соединение. Мы пошли дальше в глубь Манчжурии через большой Хинган. День Победы над империалистической Японией застал меня за Гталаньтунью примерно 700 км от нашей границы. В СССР мы вернулись в октябре 1945 г.
С первых же мирных дней, еще на территории Китая, мы с большой радостью провожали домой демобилизованных солдат «старичков». Нам же, родившимся в 1926 году, служить еще надо было долго — до осени 1950 г. Должна была вырасти наша смена.

Ветеран Забайкальского фронта, армейский радист I класса, начальник радиостанции средней мощности А.П. Мамруков.

Из архива Якутского научного центра,
из альбома, посвященного 40-летию Победы
в Великой Отечественной Войне

Прокрутить вверх
Прокрутить наверх