Председатель СО РАН Александр Леонидович Асеев — о реализованной миссии, времени прорывов и потрясений, академических «мозговых штурмах» и управленческих решениях.
— Как можно в целом, обобщенно оценить результаты деятельности Сибирского отделения АН СССР и РАН за 60 лет? Какие принципиальные изменения привнесены в знания о мире и обществе, чего удалось добиться в освоении природных ресурсов, в технологиях?
— Прежде всего, 60 лет показали эффективность «лаврентьевского треугольника» (мультидисциплинарность исследований + интеграция науки и образования + преобразование научных результатов в технологии). И «лаврентьевского эксперимента» — создания в чистом поле (точнее, в прекрасном лесу) обособленного, компактного и комфортного во всех отношениях Академгородка, где «всё свое» — от университета и суперкомпьютерного центра до стадиона и детского сада. Эти два принципа настолько успешно реализовались в Сибирском отделении, что затем широко применялись в стране и в мире: десятки российских академгородков и наукоградов, японская Цукуба, София-Антиполис на юге Франции, германский Адлерсхоф…
Во-вторых, Сибирское отделение выполнило свою миссию — миссию создания научной базы комплексного освоения ресурсов Сибири и Дальнего Востока. Ведь, например, для того, чтобы открыть новое нефтегазовое месторождение, требуется длинная цепочка обоснований, которая берет начало с фундаментальных знаний о строении Земли. За шесть десятилетий такой работы проделано более чем достаточно по всем направлениям науки. Благодаря этому у России есть крупнейший источник углеводородного сырья — ямальское Бованенково, дающее до 140 млрд м³ газа в год. Есть Томтор и Попигай в Якутии — уникальные кладези редких, редкоземельных металлов и так называемых импактных алмазов. Это сырье необходимо для высокотехнологичных производств, над развитием которых Сибирское отделение также немало потрудилось. Речь идет как о прямом внедрении институтских разработок на предприятиях (от космической промышленности до железной дороги), так и о специализированных инновационных структурах. В технопарке новосибирского Академгородка, в частности, работает более 300 фирм, многие из них созданы сотрудниками институтов СО РАН и используют их заделы.
Благодаря Сибирскому отделению у России и человечества по-прежнему есть Байкал. Скажу прямо — озеро, изучая, спасали, спасают и, увы, будут спасать прежде всего ученые. Гуманитарии институтов СО РАН сохраняют и возвращают к жизни культурное наследие Сибири и Дальнего Востока: языки, фольклор, историю и традиции. Наши биологи, медики и химики совершили множество открытий, нацеленных на здоровье и долголетие. Новые сорта сельскохозяйственных растений и породы животных исчисляются сотнями. Важно и то, что лаврентьевский принцип интеграции наук последовательно воплощался все шесть десятилетий, принося плоды в самых различных сферах — от авиастроения до борьбы с раком и энцефалитом, от предупреждения цунами до аддитивных технологий. Открытие мирового масштаба — новый вид нашего предка, денисовский человек, — стало результатом сотрудничества археологов, геологов, физиков, генетиков разных институтов и стран. «Наиболее эффективно междисциплинарные исследования, прежде всего благодаря их прямому бюджетному финансированию, реализуются в региональных отделениях и особенно в лучшем отделении РАН (в силу исторических и ряда других причин) — Сибирском отделении». Это оценка нобелевского лауреата академика Жореса Алфёрова. Другой нобелиат, Хироши Амано, сказал по-японски сдержанно: «Ваши ученые выполняют работы на высоком мировом уровне».
— 2008—2017 годы — «период Асеева». Какие прорывные достижения и какие наиболее серьезные проблемы характеризуют этот отрезок времени?
— Если говорить о позитивных сдвигах, то именно в начале названного периода в Сибирском отделении произошел переход от выживания к развитию, причем развитию системному. Были разработаны и приняты Концепция развития СО РАН, отдельно — программа инновационного развития, сформировался центр фундаментальных исследований и разработок для обороны и безопасности. Активизировалась и оформилась организационно работа с крупнейшими госкорпорациями, такими как Роснефть, Газпром, РЖД, Ростех, ОАК…
В другой же плоскости Сибирское отделение выступило инициатором формирования комплексных территориальных программ: в Новосибирской, Томской, Омской областях; в Кузбассе удалось ощутимо усилить науку путем создания единого регионального центра, ориентированного на горное дело, углехимию и экологию. Укрепление партнерства СО РАН с ведущими университетами послужило, на мой взгляд, одной из главных причин попадания НГУ, ТГУ и ТПУ в программу «5—100» по поддержке продвижения в мировых рейтингах. Если же говорить о прорывных достижениях наших институтов, то их перечень займет не один десяток страниц. Богатый набор международных и российских премий показал значимость полученных результатов.
Хорошо стала развиваться научная инфраструктура. Это и открытие четырех новых институтов (что вполне естественно при обособлении и укреплении научных школ), и старт проекта создания в Байкальском регионе Национального гелиогеофизического комплекса на базе иркутского Института солнечно-земной физики, и запуск SPF-вивария в Новосибирске. Это и такой знаковый объект, как открытая осенью 2013 года международная исследовательская станция на острове Самойловский в дельте Лены: она была построена по личному распоряжению побывавшего там Владимира Путина. Нельзя обойти вниманием и инфраструктуру чисто бытовую: в Новосибирске, Иркутске и других городах усилиями СО РАН для сотрудников НИИ были созданы жилищно-строительные кооперативы, распределялись служебные квартиры и сертификаты — всего за 2011—2014 годы улучшили жилищные условия 1 172 семьи.
Что же до проблем… Они всегда были и, наверное, будут — связанные с недостатком финансирования и иной поддержки со стороны властей. Но проблемы на порядок более тяжелые пришли к нам и ко всей академической науке тем злосчастным вечером 27 июня 2013 года, когда на последнее перед каникулами заседание Правительства РФ был «вброшен» проект закона о реформировании РАН. Эта спецоперация стоила Академии наук как таковой трехкратного сокращения штата, она уже привела к тяжелейшим организационным и моральным последствиям. И может повлечь новые: не исключаю следующего витка бездумной до абсурда «реструктуризации» научных институтов, а также покушений на единый комплекс новосибирского (и не только) Академгородка. Поэтому не понимаю некоторых моих столичных коллег, высказывающихся в духе «А может, всё это не так уж и плохо?» Плохо — не то слово. Под угрозой — всё громадное достояние, созданное Сибирским отделением за 60 лет, о котором шла речь выше.
— В отчетном докладе на Общем собрании СО РАН в марте 2017 года Вы назвали 12 функций Сибирского отделения. Какие из них Вы считаете наиболее значимыми и ответственными?
— Сибирское отделение само по себе — это свыше 200 действительных членов (академиков) и членов-корреспондентов РАН, 76 профессоров РАН. И около ста высококвалифицированных сотрудников аппарата, с учеными степенями и без. Основным «мостиком» между этой организацией и перешедшими в ФАНО институтами являются Объединенные ученые советы по направлениям наук, которые возглавляют авторитетнейшие ученые.
Сегодняшние задачи СО РАН трудно ранжировать по важности, назову лучше три магистральных направления нашей работы — координационное, экспертное и просветительское. В первом случае Сибирское отделение выступает системным интегратором усилий самых различных субъектов — не только НИИ и научных центров, но и региональных администраций, корпораций и предприятий, ведомств и организаций, технопарков и университетов. Освоение Арктики, создание новых технологий для обороны, борьба со стихийными бедствиями, территориальные программы развития и ряд других тематик получают научное обеспечение и сопровождение прежде всего усилиями СО РАН.
Потенциал ведущих ученых, сосредоточенный в Сибирском отделении, позволяет им выступать экспертами высшей квалификации по оценке проектов самой различной направленности — научной и научно-технологической, социально-экономической, образовательной, экологической и так далее. Только за 2016 год СО РАН провело 509 экспертиз, в том числе таких документов, как «Стратегия научно-технологического развития РФ на долгосрочный период», «Стратегия управления качеством в ОАО «РЖД» (по запросу руководства корпорации), «Стратегия развития Биотехнопарка в наукограде Кольцово на 2015—2030 годы», проекта «Осуществление экологического мониторинга Ямало-Ненецкого автономного округа» (по запросу правительства ЯНАО). Официальные оценки наших экспертов касались и таких вопросов, как, например, методики оценки национальной безопасности России, сохранение озера Байкал и, что естественно, перспективы всей нашей Академии наук.
В третьих же, Сибирское отделение — это именно та организация, которая берет на себя большую долю забот о пропаганде научных знаний и достижений, о престиже науки и труда ученых у наших сограждан, у сибиряков. СО РАН поддерживает выпуск не только специальной литературы и периодики, но и научно-популярные издания: «Наука в Сибири», «Наука из первых рук», «ЭКО», «Мир Байкала» и другие. Наш портал www.sbras.ru по рейтингу цитируемости «Яндекса» занимает седьмую позицию среди 2 840 российских сайтов, связанных с наукой и образованием. Сибирское отделение активно ведет выставочную деятельность, курирует работу научных музеев и традиционно организует в больших городах макрорегиона дни науки с лекциями, дискуссиями, посещениями лабораторий. Помимо этого в ряде субъектов СФО проходят посвященные науке «Губернские чтения», особой формой работы со школьниками стали «Академические часы» с участием видных ученых. В целом приятно отметить, что наука постоянно находится в фокусе общественного внимания, а со слов «сибирские ученые» всё чаще начинаются заголовки СМИ.
— Каким образом сегодня осуществляется научно-методическое руководство институтами со стороны Сибирского отделения РАН? Какие видятся основные проблемы в этой деятельности, как их решать?
— Основой являются регламенты по взаимодействию РАН — ФАНО, в которых прописаны возможности и обязанности Академии и ее отделений в отношении институтов. В частности, мы согласовываем госзадания научным организациям (включая финансово-ресурсные компоненты) и отчеты по их выполнению, а также составленные силами НИИ экспертные заключения, решения по кадровым вопросам — президиум СО РАН продолжает участвовать в процессе выборов директоров. Сибирское отделение по-прежнему имеет возможность «держать руку на пульсе» большинства процессов, которые происходят в институтах, и «СО РАН» в их наименованиях — вовсе не только дань традиции. +
Еще один канал — уже упоминавшиеся Объединенные ученые советы по направлениям науки. Их роль исключительно важна. Эти органы формально осуществляют представительство институтов в академической структуре, а по существу — задают направления поиска, коллегиально оценивают новые идеи и проекты. Впрочем, встречи в ОУСах — не единственный формат «мозговых штурмов» без разделения по принадлежности РАН или ФАНО. На заседаниях президиума СО РАН принято заслушивать научные доклады. Их тема, как правило, связана с некоторым рубежом, на который вышли те или иные исследования: появилась перспектива технологических приложений или потребность в более широкой междисциплинарной кооперации. Обсуждения докладов зачастую идут намного дольше, чем они сами, и очень продуктивны в плане новых идей и предложений. Хотя я люблю цитировать присказку о том, что любой научный семинар всегда завершается вопросом: «Где найти финансирование?». Львиная доля средств на развитие исследований сегодня аккумулирована в ФАНО, у аппарата которого недостает квалификации для понимания потребностей ученого сообщества.
— На чем Вы планируете сосредоточиться, оставив пост главы Сибирского отделения?
— Приоритеты организации остаются для меня и личными приоритетами. Поэтому и в дальнейшем хотел бы ответственно работать с крупнейшими корпорациями, такими как Газпром, Ростехнологии и так далее. Во-вторых, не должны уходить в тень вопросы научного сопровождения программ регионального развития: Новосибирской, Томской, Омской областей, угольного комплекса Кузбасса. Такие же комплексные стратегии необходимы республикам Бурятия и Саха (Якутия), другим субъектам Федерации.
И что для меня особо важно — это всё формы и возможности взаимодействия с ОПК. Здесь море задач для науки: как в области заделов для перспективных образцов техники и вооружений, так и по диверсификации оборонных предприятий, их частичного перевода на гражданскую высокотехнологичную продукцию. Безусловно, я не намерен терять сложившиеся и очень успешные связи с нашими ведущими университетами — здесь, в Академгородке, и в Томске. В какой организационной форме я буду участвовать в решении этих задач — неважно. Время покажет.+
Подготовил Андрей Соболевский.
http://www.sbras.info/articles/opinion/eksperiment-udalsya-eksperiment-prodolzhaetsya